Стая - Страница 158

158

— И если мы его не обнаружим, — заявил Фрост, — нас всех смоет к чертям собачьим! Склон перед Америкой и Японией уже пополз.

Ли сидела перед ноутбуком.

Она была одна в своём огромном номере — и в то же время повсюду. Некоторое время она наблюдала за работой в закрытом боксе и слышала всё, что там говорилось. Все помещения «Шато» прослушивались и просматривались. То же относилось и к Нанаймо, к университету Ванкувера и к аквариуму. Некоторые из частных квартир тоже были полны жучков — квартира Форда, Оливейра и Фенвика, а ещё яхта, на которой жил Эневек, равно как и его квартирка в Ванкувере. У Ли всюду были глаза и уши, и лишь то, о чём говорилось на свежем воздухе, в пивных и ресторанах, не имело шанса быть услышанным, и это сердило Ли.

Зато прекрасно функционировало наблюдение за интернетом штаба. В интернете сидели Борман и Фрост, а также Карен Уивер, журналистка, которая в эти минуты сравнивала спутниковые данные по региону Гольфстрима. Это было в высшей степени интересно, как и моделирования из Киля. Сеть вообще была очень хорошей идеей. Правда, Ли не могла ни слышать, ни читать мыслей пользователей. Но то, над чем они работали или какие данные запрашивали, сохранялось и позволяло в любое время отслеживать этот процесс. Если Вандербильт со своей гипотезой терроризма прав, в чём Ли сомневалась, то было даже законно прослушивать каждого из участников группы. Вроде бы все пока были вне подозрений. Никто не устанавливал контакт с экстремистскими объединениями или странами арабского мира, и всё же некоторый риск оставался. Но даже если подозрения замдиректора ЦРУ не имели оснований, очень полезно незаметно заглядывать учёным через плечо. Осведомлённость никогда не помешает.

Она снова переключилась на Нанаймо и послушала разговор Йохансона с Оливейра, которые шли к лифту. Они обсуждали условия работы в закрытом боксе. Оливейра говорила, что без защитного костюма из-под кислотного душа можно было выйти только в виде выбеленного скелета. Они смеялись, направляясь на лифте вверх.

Почему Йохансон ни с кем не говорит о своей теории? Чуть было не начал с Уивер, сразу после конференции, но ограничился одними намёками.

Ли сделала несколько телефонных звонков, коротко переговорила с Пиком в Нью-Йорке и глянула на часы. Время отчёта Вандербильта. Она вышла из номера и направилась по коридору к надёжному помещению, защищённому от прослушивания. Там её уже поджидал Вандербильт с двумя своими людьми. Он только что прилетел из Нанаймо и выглядел ещё растрёпаннее, чем обычно.

— Ну что, подключим к разговору Вашингтон? — предложила она, не здороваясь.

— Президент уже не в Вашингтоне.

* * *

Нанаймо, остров Ванкувер

Выйдя из лифта, Йохансон и Оливейра столкнулись с Фенвиком и Эневеком.

— Кажется, беды Европы перекинулись на нас. Желе в крабах — наш старый знакомый. И в нём возбудитель.

— Pfiesteria? — спросил Эневек.

— Что-то вроде, — сказал Йохансон. — Так сказать, мутация мутации. Новый вид бесконечно более токсичен, чем европейский.

— Пришлось принести в жертву пару мышек, — сказала Оливейра. — Мы поместили их вместе с дохлым крабом, и они околели через несколько минут.

Фенвик непроизвольно отступил:

— А этот яд заразный?

— Нет, можно даже целоваться. Это не вирус, а бактериологическое нашествие. Но оно выходит из-под контроля, как только Pfiesteria попадает в воду и бешено размножается. Крабы ей больше не нужны, и они все передохли.

— Крабы-камикадзе, — задумался Эневек.

— Их задача — притащить бактерии на сушу, так же, как задача червей — внедрить бактерии в лёд, — сказал Йохансон. — После этого они гибнут. Медузы, моллюски, даже это желе — ничто не держится долго, но всё успевает выполнить свою задачу.

— Которая состоит в том, чтобы нам навредить.

— Правильно. И киты больше походили на самоубийц, — сказал Фенвик. — Обычно у животных нападение, как и бегство — часть стратегии выживания. Но тут ничего похожего не просматривается.

— Я бы не сказал, — улыбнулся Йохансон. — В вашей боязни заразиться всё же просматривается стратегия выживания.

* * *

Ли

— Как это понять? — спросила Ли, садясь. — Где же президент, если не в Вашингтоне?

— Он на пути в Оффут, на базу военно-воздушных сил в Небраске, — сказал Вандербильт. — Стая крабов появилась в Потомаке. Они явно пробиваются в лиманы.

— А кто распорядился насчёт Оффута?

— Начальник штаба в Белом доме выразил опасения, что столицу может постигнуть та же участь, что и Нью-Йорк, — пожал плечами Вандербильт. — Вы же знаете президента. Он отбивался руками и ногами. Он готов был сам лично пойти и растоптать ужасных тварей, но, в конце концов, согласился на здоровую сельскую жизнь.

Ли раздумывала. Оффут был базой стратегического командования, которое распоряжалось атомным оружием. Опорный пункт находился в глубине страны, вдали от всех угроз, исходящих от моря. Оттуда президент мог вести надёжную видеосвязь с Советом национальной безопасности и осуществлять управление страной.

— Это никуда не годится, Джек, — сказала она с нажимом — О таких вещах я должна узнавать сразу. И как только что-то высунется из моря, я должна знать немедленно. И даже до того, как оно высунется.

— Этого мы добьёмся, — сказал Вандербильт. — Мы установим дипломатические отношения с местными дельфинами.

— Кроме того, я хочу, чтобы меня ставили в известность, если кому-то придёт в голову заслать президента в Оффут.

158